Неточные совпадения
Одного франта так отделал, узнав, что он в Троицу не был в
церкви, что тот и
язык прикусил.
Один волосок-с: стоило этой барыне вот так только мизинчиком пред ними сделать, и они бы тотчас в
церковь за ними высуня
язык побежали.
Около шести часов проходит в
церковь священник, и из
церкви выбегает пономарь и становится у веревки, протянутой к
языку главного колокола.
Затем, разве для полноты описания, следует упомянуть о том, что город имеет пять каменных приходских
церквей и собор. Собор славился хором певчих, содержимых от щедрот Никона Родионовича, да пятисотпудовым колоколом, каждый праздник громко, верст на десять кругом, кричавшим своим железным
языком о рачительстве того же Никона Родионовича к благолепию дома божия.
— Не иначе, что так. У нас робенок, и тот понимает: несть власть аще…14 а француз этого не знает! А может, и они слышат, как в
церквах про это читают, да мимо ушей пропущают! Чудаки! Федор Сергеич! давно хотел я тебя спросить: как на твоем
языке «король» прозывается?
— Чтоб тебе типун на
язык! — сказала она. — Ходил ли он в
церковь?
Она даже за обедню не ездила к приходу своему, опасаясь, чтобы тамошний священник, очень дерзкий на
язык, не сказал чего-нибудь в проповеди насчет ее поведения, тем более, что он был зол на Екатерину Петровну за скудость приношений, которые она делала
церкви и причту.
Фаэтон между тем быстро подкатил к бульвару Чистые Пруды, и Егор Егорыч крикнул кучеру: «Поезжай по левой стороне!», а велев свернуть близ почтамта в переулок и остановиться у небольшой
церкви Феодора Стратилата, он предложил Сусанне выйти из экипажа, причем самым почтительнейшим образом высадил ее и попросил следовать за собой внутрь двора, где и находился храм Архангела Гавриила, который действительно своими колоннами, выступами, вазами, стоявшими у подножия верхнего яруса, напоминал скорее башню, чем православную
церковь, — на куполе его, впрочем, высился крест; наружные стены храма были покрыты лепными изображениями с таковыми же лепными надписями на славянском
языке: с западной стороны, например, под щитом, изображающим благовещение, значилось: «Дом мой — дом молитвы»; над дверями храма вокруг спасителева венца виднелось: «Аз есмь путь и истина и живот»; около дверей, ведущих в храм, шли надписи: «Господи, возлюблю благолепие дому твоего и место селения славы твоея».
Так что предсказание о том, что придет время, когда все люди будут научены богом, разучатся воевать, перекуют мечи на орала и копья на серпы, т. е., переводя на наш
язык, все тюрьмы, крепости, казармы, дворцы,
церкви останутся пустыми и все виселицы, ружья, пушки останутся без употребления, — уже не мечта, а определенная, новая форма жизни, к которой с всё увеличивающейся быстротой приближается человечество.
На бегу люди догадывались о причине набата: одни говорили, что ограблена
церковь, кто-то крикнул, что отец Виталий помер в одночасье, а старик Чапаков, отставной унтер, рассказывал, что Наполеонов внук снова собрал дванадесять
язык, перешёл границы и Петербург окружает. Было страшно слушать эти крики людей, невидимых в густом месиве снега, и все слова звучали правдоподобно.
Злые
языки уверяли, будто граф заказал эту «Херувимскую» какому-то музыкальному еврею в Вене, но никто точных справок об этом не наводил, да они и не требовались, а весьма недурно подделанная венским евреем «Херувимская» прекрасно исполнялась петербургскими певчими на клиросе домовой
церкви графини Антониды…
«Что ты, братец? — спросил я, — где барин?» Вот он собрался с духом и стал нам рассказывать; да видно, со страстей язык-то у него отнялся: уж он мямлил, мямлил, насилу поняли, что в кладбищной
церкви мертвецы пели всенощную, что вы пошли их слушать, что вдруг у самой
церкви и закричали и захохотали; потом что-то зашумело, покатилось, раздался свист, гам и конской топот; что один мертвец, весь в белом, перелез через плетень, затянул во все горло: со святыми упокой — и побежал прямо к телеге; что он, видя беду неминучую, кинулся за куст, упал ничком наземь и вплоть до нашего прихода творил молитву.
Так, Годунов оставил мысль об учреждении университета с иностранными учителями только потому, что, как говорит Карамзин (том XI, стр. 53), «духовенство представило ему, что Россия благоденствует в мире единством закона и
языка; что разность
языков может произвести и разность в мыслях, опасную для
церкви».
Его и детей точно вихрем крутило, с утра до вечера они мелькали у всех на глазах, быстро шагая по всем улицам, торопливо крестясь на
церкви; отец был шумен и неистов, старший сын угрюм, молчалив и, видимо, робок или застенчив, красавец Олёшка — задорен с парнями и дерзко подмигивал девицам, а Никита с восходом солнца уносил острый горб свой за реку, на «Коровий
язык», куда грачами слетелись плотники, каменщики, возводя там длинную кирпичную казарму и в стороне от неё, под Окою, двухэтажный большой дом из двенадцативершковых брёвен, — дом, похожий на тюрьму.
Павлин. Между прочим, гражданин Звонцов в речи своей коснулся — и весьма обидно —
церкви. Среди многих обычных и легкомысленных поношений, коими господа интеллигенты привыкли обременять духовенство, указал он и на то, что, дескать, нужно устранить из богослужения древнеславянский
язык, дабы сделать глас божий более вразумительным душе пасомых — наивной душе народа нашего.
Павлин. Утверждение — голословное. Возвращаясь к речи господина комиссара Звонцова, должен сказать: мнение его о
языке ниспровергается тем фактом, что католическая
церковь пользуется в службе богу
языком латинским.
Отец сам одевал умершую свою дочь в приготовленное ею заранее платье, сам клал ее в гроб, выносил в
церковь и отнес на кладбище; ни малейшего ропота не произнес его
язык, и вся душа была исполнена благоговейной радости и покорности воле божией.
Но до этой первой исповеди — в чужой
церкви, в чужой стране, на чужом
языке — была первая православная, честь честью, семилетняя, в московской университетской
церкви, у знакомого священника отца, «профессора академии».
Церквей там вовсе почти не было, и русские люди своими дикими обычаями сходствовали с соседними звероловами, черемисой и вотяками; только
языком и отличались от них.
«Есть, говорит, в крайних восточных пределах за Сибирью христоподражательная древняя
церковь асирского
языка.
Она слышала, как вышли все из
церкви, как пели против их дома певчие, и старалась поднять руку, чтобы перекреститься, но рука не повиновалась; хотела сказать: «Прощай, Вера!» — но
язык лежал во рту громадный и тяжелый.
Все почему-то считали его немцем, хотя по отцу он был швед, по матери русский и ходил в православную
церковь, Он знал по-русски, по-шведски и по-немецки, много читал на этих
языках, и нельзя было доставить ему большего удовольствия, как дать почитать какую-нибудь новую книжку или поговорить с ним, например, об Ибсене.
Лениво поворачивая
языком, Ефрем стал рассказывать, как у них в Малиновцах под самый Ильин день молния ударила в
церковь. Мужики и причт, как нарочно, были в поле.
И иных Бог поставил в
Церкви, во-первых, апостолами, во-вторых, пророками, в-третьих, учителями; далее имущими силы, также дары исцелений, вспоможения, управления, разные
языки» (1 Кор. 12:4-11,28).
Различие между ними, повторяем, было лишь в одежде, так как даже скудное по тому времени образование у священника сельской
церкви они получали вместе. Гувернантка-француженка, приставленная к княжне, одинаково передавала премудрость своего
языка и бывшей неразлучно с княжной Людмилой Тане.
Сестренцевич и тут блестнул, сделав распоряжение, чтобы во всех католических
церквях была отслужена по нем заупокойная обедня и сам по этому случаю проинес в
церкви святой Екатерины на немецком
языке трогательную речь.
По введении в Англии реформации,
язык великобританский, как нации уже не католической, считался упраздненным до тех пор, пока Англия не присоединится опять к святой
церкви.
Это было до такой степени обыкновенно в раскольнических скитах, что вскоре слово «скит» (обитель, монастырь) и слово «секта» (толк, согласие) сделались синонимами не только в разговорном и официальном
языке законодательства XVII и XVIII ст., но даже и в сочинениях пастырей православной
церкви.